«Мы есть что-то незнакомое, но хорошее»

Браин по профессии программист. Работал в Штатах, во Франции, Англии, Японии, Ирландии, Тунисе... А познакомились мы с ним в Токио. Профессию никогда не менял, зато менял много стран по работе.

Да. Очень романтичная история. Я к тому времени пятый год жила в Токио, как и Браин. И чтобы решить, оставаться ли там, быть ли там белым человеком второго сорта, я устроила себе тест. Захотела выяснить, получится ли у меня завести домашнее животное, потому что это очень проблематично в Токио. Там, в основном, запрещено держать домашних животных в съемных квартирах. Такой шик – иметь хотя бы хомячка или паучка.
Благодаря этой идее у меня появился кот, которого звали Гоэмон. Ишикава Гоэмон – это знаменитый японский разбойник с волосами рыжего цвета, что нехарактерно для японцев. Абиссинский котенок был уже в возрасте 7 месяцев, когда я с ним познакомилась. Он вырос в прозрачном кубике, – все животные в японских магазинах живут в таких кубах площадью примерно 30х30 см. Из-за этого Гоэмон был психопатом.
Купить я кота купила, а селить мне его было некуда, и я стала спрашивать у знакомых, где можно передержать животное, пока не сниму другую квартиру с более лояльными собственниками. Мы с Браином тогда уже были знакомы, но сблизились именно на этой почве. Когда оказалось, что кот – абсолютный безумец, бегает по площади одного метра, там же дерется, ест и гадит, мне пришлось взять отпуск по уходу за ним и, в общем-то, переселиться к Браину. Так мы друг друга узнали лучше, и у нас достаточно скоро возникли дружеские и очень близкие отношения, впоследствии переросшие в брак и совместного ребенка.

Сначала мы переехали в Ирландию, на родину Браина, а через шесть лет мне пришлось уехать домой. У меня старели родители, болели, а я в семье единственный ребенок. Мой сын к тому времени ходил в школу уже третий год, в Ирландии дети идут в школу с четырех с половиной лет. Это фактически детский садик по уровню знаний, далеко не школа, поэтому я поняла, что, если ребенок не закончит в России первый класс, он уже никогда не наверстает упущенное. Потому что в Ирландии – отвратительные школьные программы, и уровень образования очень низкий.
Один из примеров... Однажды на День Победы мы приехали поздравить нашу бабушку, она ветеран, заодно самим самопоздравиться и пообщаться. А мы тогда общались с одной очень хорошей семьей: родители с двумя высшими образованиями, четверо детей, все прекрасно. Говорим им: «Сегодня День Победы во Второй мировой войне». Они переглядываются и отвечают: «Ммм, во второй... А что, первая была?». Мы, говорят, у детей спросим, может, они в школе проходили. Мы не проходили просто. Потом выяснилось, что и дети разного возраста – тоже. Их дочь акселератка складывала в столбик 360+11. В столбик. В седьмом классе. И это уже о многом говорит.
В школах и ВУЗах они бесконечно мусолят свою несчастную историю Ирландии. Достаточно невежественный народ, что, безусловно, не относится к моему мужу.

Да. Но сначала переехала я, а потом у нас был мучительно долгий процесс приглашений, оформления документов для Браина на ПМЖ. Бюрократия, как оказалось, неприятна с двух сторон. Но все сложилось хорошо, и вот мы уже третий год как оставили там дом.

В России, в принципе, интереснее жить. А ребенок у нас подросток, увлекающийся историей. Разносторонний товарищ у нас, эрудированный.
Мы сейчас задумываемся об образовании, и каждый из нас тянет одеяло на себя. Я, как ростовчанка, учившаяся в РГУ, где мой отец работал доцентом, выбираю то, что проще и очевиднее. Браин видит сына программистом, чего не хочет наш ребенок. Он хочет быть учителем истории и, видимо, склоняется к переезду в Дублин, хоть русский язык и потеснил английский в его сознании. Наверное, придется ему там переходной год поучиться в школе для стандартов аттестации. Но лично я категорически против Ирландии, глубоко ненавижу этот скучный остров.
В общем, будущее чарующее и состоящее из проблем.

Появилась она в 2011 году в Корке (университетский город Ирландии – «Главный») и изначально была школьным проектом одного студента. Его папа программист начал учить детей нормальному программированию, а не Паскалю (язык программирования – «Главный»). Учил по интересам. И они все приходили с разными целями: кому-то нужно игру сделать, кому-то приложение на телефон, кому-то просто язык выучить.
Суть CoderDojo в этом и заключается. Есть клуб с программистом-профессионалом в лице наставника, к которому ребенок может обратиться по любому интересующему его вопросу. И, соответственно, прийти и научиться тому, что действительно работает на деле, а не зубрить теорию, устаревшую 20 лет назад, которую преподают в ВУЗах.
В принципе, против Паскаля я ничего не имею... Это знакомство с логикой программирования, но проблема в том, что он умер уже больше 20 лет назад и в том, что появились тысячи других более функциональных языков, и это факт.
Прелесть CoderDojo в непосредственном общении с носителем. Это передача навыков, умений, причем не от человека «на зарплате», который делает это по программе, а от опытного специалиста, работающего на энтузиазме. В наставники приходят люди, потратившие на высшее образование пять лет, и они готовы раз в неделю поделиться знаниями с ребенком, которому это реально интересно, чтобы он не потерял свои пять лет.
Наставником должен быть доброволец, который может потратить полтора часа в неделю, общаясь с детьми. Происходит это в субботу или воскресенье, – в дни, когда у детей есть свободное время.
Прежде всего это должен быть практикующий программист, а не теоретик. Нам повезло, Браин – Java-гуру. Так у него и звучит профессиональный титул.
Несмотря на то что уже 9 лет существуют клубы CoderDojo, все находится еще на стадии развития. Нам постоянно приходится обновлять сайт из-за того, что CoderDojo еще 3 года назад был в 95 странах, потом 104, теперь 127. Мы в России по-прежнему единственные. Есть CoderDojo в Армении, в Украине, в Монголии несколько клубов. Всего на данный момент клубов около двух тысяч. Кстати, государственная библиотека Казахстана открывает 12 клубов и, к тому же, они перевели карточки 10 проектов на русский язык. На нашем сайте эти карточки тоже доступны.
Штаб CoderDojo находится в Дублине и это такая не коммерческая, но огромная система, которая выпускает свои печатные материалы, поддерживает сайт с огромной библиотекой. Достаточно крупная структура. Неудивительно, ведь спонсорами являются Майкрософт и правительство Ирландии. Мы тоже зарегистрированы официально, правда счет никак не откроем, так что особо спонсоров не ожидаем.

Дети у нас от 7 до 17 лет. В группах до 20 человек. Может прийти 25 человек, а может 3. Основного костяка порядка 10 человек.
Дети разные и по возрасту, и по знаниям. Когда у кого-то из них возникают проблемы, подходит Браин и подсказывает, например: «А вот там ты точку не поставил, вот котик и не идет».

Первые занятия я пыталась помогать, но оказывалось, что я больше болтаю с родителями, чем с их детьми. Большую часть времени рассказываю забавные истории. Я очень быстро поняла, что переводчик вообще не нужен, потому что программирование и так всегда на английском. Заинтересованный ребенок с легкостью преодолевает языковой барьер. Все обучающие карточки визуализированы.
Дети часто друг другу помогают, в том числе и с переводом. Это безусловная практика английского языка, причем того английского, который нужен, а не панкейки какие-то.

Родители, которые приводят детей юного возраста, ждут их в коридоре.
Некоторые из них и сами занимаются программированием.
Есть родители, которые увлекаются и становятся помощниками наставников. У Браина была такая помощница в Ирландии. Женщина разобралась со всеми рабочими материалами, со всеми карточками, прошла программу вместе со своим ребенком и начала работать с нами.
Детям, как минимум, нужен личный ноутбук, чтобы заниматься не только в коворкинге, но и дома. Так или иначе родители оказываются вовлеченными... «Вот тебе в подарок приложение на Новый год, я его сам сделал» и т.д.

Ребята нас пригласили, предложили хорошие условия, которые нас полностью устраивают. К нам дети со всего города приезжают, поэтому расположение в центре очень на руку. До этого мы занимались в «Лига парке» на Суворова, но, к сожалению, они закрылись. В один день мы просто пришли, а там ремонт. Не только мы, но и сотрудники были шокированы.

Совершенно нет. Все занимаются по индивидуальным программам. У нас есть один мальчик, который только и делает, что учит новые языки и только первый практикум сделал. А его друг, например, постоянно делает практикумы. Вот один практик, другой теоретик и вдвоем они у нас третий год на каждом занятии. Сейчас ходят с усами уже, подросли.

10 лет.

Сoder – это ручками писать код, а dojo – это место, куда ты приходишь и где тебе дают знания. Так называлась площадка, где занимался По в мультфильме «Кунг-фу Панда». На самом деле все как в «Кунг-фу Панде». Хочешь пельмешки – становись воином. Поэтому у нас не преподаватели, а наставники. Сколько возьмет ребенок, то и его.
Полностью перевод звучит как «обитель ученичества». Это индивидуальное название, которое очень хорошо отражает принципы клуба.

Нам просто хочется делать доброе дело. Дети, которые ходят к нам на занятия, просто работают на свое стабильное будущее. В 17 лет ребенок развит, умеет ставить перед собой цели, планировать, привлекать, реализовывать, бороться с проблемами, убеждать, умеет работать – и сам, и в группе. Но главное, что у него уже есть потрясающий опыт.
После CoderDojo дети оказываются взрослыми профессионалами, которым и образование уже не нужно и они готовы работать. У Браина дети, с которыми он занимался еще в Дублине сдавали по 2 курса экстерном. Одного мальчишку вообще в аспирантуру сразу зачислили. Вот так все здорово.
Браин говорит, что в Ирландии есть особенность – делать добро за просто так, бесплатно. Правда я с этим не сталкивалась.

Нет, я не люблю программировать. Я слишком общительный человек, меня слишком тяготит тет-а-тет с компьютером. Я генеральный директор своего мужа, занимаюсь посредничеством между программистами и миром людей. У нас маленькая IT-компания.

Buralo Technologies. Buralo по-кельтски значит «волк».

Браин до нашего знакомства не единожды был в России и странах СНГ. Он болельщик регби и путешествовал за своей командой. Соответственно, был в Москве, с пересадками в Тбилиси в 90-е, когда люди складывали автоматы при входе в ресторан, что, несомненно, поражало.
А что касается разницы в менталитете... У нас не развито волонтерство во всем его разнообразии. Однажды мне позвонил товарищ из Азова, который продавал детей-волонтеров. Сказал: «Вам нужны волонтеры? Могу вам привезти 50 детей бумажки поподнимать для отчетности или что-нибудь украсить». Я ответила: «Нам дети тут совсем за другим, рабский труд не приветствуем». Мы, конечно были шокированы, до сих пор вспоминаем.
А в Ирландии благие начинание, даже на примере CoderDojo, хорошо поддерживаются. Стоит только сказать: «Я хочу быть волонтером», сразу же постучатся 3 человека со словами: «Позанимайтесь у нас».
Там знают, что такое адресная реклама – занятия проходят, например, в отделении банка в рабочие часы, чтобы родители и дети знали, что этот банк хороший. Проблемы найти помещения в Ирландии совсем нет. В Ростове же все Дворцы культуры, Дома творчества ждут денег или бумажку из московского Минкульта, чтобы пустить нас в свои стены.
Мы пришли не из Москвы, поэтому нас все боятся. Боятся Браина, думают, что он шпион и непонятно чему он детей научит. Игнорируют официальную переписку, не отвечают на звонки. Не понимают, что мы есть что-то не знакомое, но хорошее.
Сейчас мы налаживаем отношения с ДГТУ и РКСИ, потому что некоторые ребята оттуда приходят к нам на занятия. Опять же, мы заинтересованы в волонтерах, помощниках, наставниках. А они заинтересованы в Браине, – хотят, чтобы он читал у них лекции, связанные с Java.

В Ирландии эта идея быстро набрала обороты. В одном Дублине, в котором живет с полмиллиона человек, работает 100 или 150 клубов CoderDojo, они самоорганизовываются. В России за третий год нашего существования не открылось больше клубов.